19 июля 2024 года. 3:12 утра. Дрон хуситов убивает Евгения Фердера, 50 лет, в Тель Авиве.
Евгений приехал в Израиль из Беларуси ещё в 1999-м. Служил в боевом подразделении ЦАХАЛа, работал техником в небольшом хостеле. Он не был военным в тот момент, не находился на фронте. Просто жил. Но в мировых сводках его смерть прозвучала почти как сноска.
Reuters написало: «Дальнобойный иранский дрон поразил центр Тель-Авива… убив одного мужчину и ранив четверых других».
Associated Press отметило, что это была первая успешная атака, потому что до этого дроны хуситов перехватывались.
Al Jazeera назвала имя: «50-летний Евгений Фердер, переехавший из Беларуси в начале российско-украинской войны».
Всё. Несколько строк. Никаких фотографий, подробностей, личной истории. Для агентств он остался статистикой — «один погибший, несколько раненых».
И вот сегодня те же самые агентства — Reuters, Al Jazeera, Associated Press — с трагическим надрывом пишут о гибели своих сотрудников в Газе.
Reuters сообщает о фотокорреспонденте Хусаме аль-Масри.
Al Jazeera — об операторе Мухаммаде Саламе.
Associated Press — о Мирам Абу-Дака, 33-летней фотожурналистке, матери 12-летнего сына, у которой было более 200 тысяч подписчиков в Instagram.
Каждого из них они описывают подробно: профессия, семья, личные увлечения. Их трагедия подаётся эмоционально, с фотографиями, с акцентом на личность. Там каждый штрих — призван вызвать сопереживание читателя.
Я не хочу умалять их боль. Каждая смерть ужасна. Но почему же смерть простого израильтянина — всего лишь короткая заметка, а смерть фотографа превращается в многостраничный репортаж?
Евгений Фердер не искал славы. Он просто жил. Но дрон, летевший больше десяти часов и замеченный израильскими ВВС за шесть минут до удара, так и не был перехвачен — «по человеческой ошибке». И его жизнь оборвалась.
Я понимаю: если завтра погибну я, то обо мне напишут так же — пару строк, как о чём-то второстепенном для этой планеты. А вот гибель «своих» журналистов мировые СМИ превращают в символ.
И в этом — вся жестокая несправедливость.
Причины удара еще выясняются. Возможно это ошибка, возможно была кака-то причина. Но все СМИ наперебой описывают и показывают красочную картинку.
А я не сопереживаю. Я не знал этих людей, так же как не знал и Евгения. Но он мне ближе. Он не ехал специально туда, где стреляют и взрываются снаряды. Его гибель я до сих пор представляю почти каждый день. Так живут миллионы израильтян. Ложимся спать, всегда готовы бежать в убежище. Так воспитаны наши дети и старики. Всегда ждать сигнала тревоги.
